История формирования древнекыргызского этноса
Древний период истории кыргызов, охватывающий последние века до н.э.-
первую половину 1 тыс. н.э. остается малоисследованным до настоящего времени.
Впервые кыргызы упоминаются в китайских источниках династии Хань под
названием гяньгунь /цзяньгунь/ в конце III в. до н.э. в перечне племен,
покоренных хуннским шаньюем Модэ на землях, находящихся севернее хуннских владений.1
Длительное время ученые считали, что район обитания гяньгуней находился в
окрестностях озера Кыргыз-Нур в северо-западной Монголии. Одним из первых
такое предположение высказал В.В. Бартольд. Обобщив имеющиеся сведения он
заключил, что земли гяньгуней должны были находиться «восточнее земель
усуней»2, в районе озера Кыргыз-Нур. Он упомянул «о назначении правителями
страны Гяньгунь и других северных стран «сановников китайского
происхождения» Вэй Люя и Ли Лина, однако указал, что «эти известия,
по-видимому, не основаны на точном свидетельстве источников»3. По его мнению,
переводчик Н.Я. Бичурин домыслил ход событий, утверждая, что «Ли Лин остался
у хуннов и получил во владение Хягас»4.
Представления Н.Я. Бичурина о расселении динлинов в Южной Сибири между
Енисеем и Байкалом и правлении китайского полководца Ли Лина в качестве
хуннского наместника над гяньгунями были использованы С.В. Киселевым для
реконструкции истории «динлино-гяньгуньских племен».5 Согласно его
представлениям, динлины являлись носителями татарской культуры, в конце III
в. до н.э. после завоевания Минусинской котловины хуннами на Енисей начали
переселяться гяньгуни. В начале 1 в. до н.э. минусинские степи были отданы в
управление хуннскому наместнику, плененному китайскому полководцу Ли Лину,
который построил для себя дворец на р. Абакан. В середине 1 в. до н.э. динлины и
гяньгуни были покорены шаньюем северных хуннов Чжичжи. В дальнейшем в
первой половине 1 тыс. н.э. в результате ассимиляции динлинов гяньгунями в
Минусинской котловине сформировались енисейские кыргызы.6
В настоящее время очевидно, что С.В. Киселев обосновывал свои построения
на очень ограниченном круге источников, фактически игнорируя данные о
широком расселении динлинов по территории Центральной Азии.
Взгляды С.В. Киселева на «этногенез динлино-гяньгуньских племен» были
развиты в 1960 году Л.Р. Кызласовым. Основываясь на произвольной трактовке
очень ограниченного объема источников, Л.В. Кызласов безаппеляци- онно
утверждал, что «в настоящее время установлено, что динлины, упоминающиеся в
этом сообщении, проживали как раз на территории Хакасско- Минусинской
котловины и прежде всего могут быть отождествлены с «тагарцами».7
«Владение Гэгунь», по мнению Л.Р. Кызласова, располагалось южнее динлинов
«в районе оз. Кыргыз-Нур в Северо-Западной Монголии».8 Подобная
интерпретация, как считал Л.Р. Кызласов, «блестяще подтверждается»
археологическими материалами Минусинской котловины, где в конце 1 тыс. до
н.э. появляются «памятники, характеризующие тагаро-таштыкский переходный
этап». «И в то же время, в начале II в. до н.э. впервые распространяются на север и
северо-запад за пределы Хакасско-Минусинской котловины позднетагарские
курганы с коллективными погребениями (район Красно- ярск-Мариинск).